Хватит чувствовать себя временщиками

Последние новости из рыбной отрасли показывают, что дела здесь сдвинулись с мертвой точки. Сегодня идет разговор о том, что здесь нужны революционные преобразования. Об этом мы беседуем с известным рыбопромышленником В.Н. Полукаровым.

- Василий Николаевич, как случилось, что у Вас оказалась сплошная рыбацкая семья? Говорят, даже тесть у Вас – и тот рыбак, да еще и непростой…

- Ничего больше не умеем, как ловить рыбу, потому что край рыбацкий и вся наша жизнь связана с морем. 21 мая 1968 года я поймал первую в своей жизни чавычу в бухте Завойко, будучи еще матросом срочной службы бригады охраны водных рубежей. А лососевая чешуя если приклеилась – уже не отклеится, это все рыбаки знают. Вот так и получилось, что в семье все рыбаки. И дети не отстают – с 12 лет начали ловить рыбу, работая на рыбалках. Причем не на простых, а в труднодоступных местах лова – Наваринском районе, бухте Шлюпочная, бухте Дежнева, бухте Асача, бухте Жировая. А тесть, именем которого назван первый приобретенный нами БАТМ – это знатный рыбак Камчатки, заслуженный колхозник "Сероглазки" Анатолий Пономарев.
И моя жизнь связана с рыбацкой отраслью. Я после демобилизации в 1971 году стал работать грузчиком на принадлежавшей УТРФ фабрике орудий лова. Потом по комсомольской путевке перешел в Камчатрыбвод, где отработал 17 лет. Я считаю, что основа всего, чего я достиг как человек и мужчина, заложено именно там.
После Камчатрыбвода я оказался в Камчатпромохоте. Предприятия гослова работали в основном на экспорт и на материковскую часть страны, не оставляя ничего на Камчатке. А на местное потребление работала система госпромхозов, народов Севера. И я поступил инженером лова Камчатпромохоты Петропавловского госпромхоза. Мы осваивали считавшиеся малоперспективными реки, где не ловили такие большие компании, как колхоз им.Ленина, Океанрыбфлот, Камчатрыбпром, УПФ КМПО. На небольшую реку высаживалась бригада из 7-8 человек, ставили чаны. Рыба в основном солилась. А на местах – в Палане, Елизово, Петропавловске, Оссоре – были перерабатывающие базы, коптильни, консервное производство. Продукция шла именно для жителей Камчатки и ее столицы.

- В свое время Вы активно боролись с браконьерами.

- Я начал со старшины-моториста в 1973 году. И уже в 1978 году стал начальником оперативной группы. Я любил эту работу и жил ею. Когда разговаривал с вновь прибывшими ребятами, которые поступали в оперативную группу, всегда говорил: инспектора украшает скромность, "вы – государственный инспектор рыбоохраны – должны быть скромными, настойчивыми, изобретательными в работе". Потому что человек, который хочет что-то нарушить, всегда будет изобретательней, чем правоохранительные органы.

При желании навести порядок на реках можно в течение 10 дней. К примеру, оперативная группа работает в Пенжинском районе. Потом неожиданно для всех перебрасывается в район реки Плотникова во время хода нерки в озеро Начикинское. Когда едешь от поселка Дальний до Большерецка, с левой стороны постоянно видишь костры – рыбаки или приехали, или отъезжают. Кто-то уже варит тузлук или уху. И при качественной работе рыбоохраны в течение 5-6 дней на этой дороге становится темно – не видно ни одного костра. Потому что люди чувствуют, работает ли группа как положено или спустя рукава.

- А сейчас почему не наведут порядок на реках – нет желания или возможности?

- Я все-таки считаю, что рыбная отрасль искусственно разрушается. Во-первых, за 5 лет сменилось 7 руководителей. Причем приходили просто чужие люди. Хорошо, хоть Наздратенко был губернатором Приморского края и где-то рядом с рыбой побывал. Но Ильясов – человек, который не видел эту рыбу и не понимал в рыбной отрасли ничего. Второе – когда у рыбы становится очень много охранников, охранять ее не получается. Севвострыбвод, 60-летие которого мы недавно отметили, был глобальной структурой, охватывающей воспроизводство лососевых, охрану рыбных биоресурсов. Был институт усовершенствования работников рыбоохраны, куда нас вызывали раз в три года. А сейчас вообще непонятно кто занимается охраной. Я как-то подсчитал – если раньше на одного рыбака было 2-3 охранника (рыбвод, милиция, прокуратура), сейчас около 17-ти. Сохранить то, что охраняется таким количеством людей, невозможно!

- Океанрыбфлот сегодня окончательно определился, как крупнейшая рыболовецкая компания не только Камчатки, но и России. Как он пришел к этому? Что способствовало и есть ли еще перспективы?

- 1 апреля 2008 года будем праздновать 40-летие. Нет УТРФ – крупнейшей компании Камчатки, от Камчатрыбпрома осталось одно название. Колхоз им. В.И.Ленина раздирался жуткими склоками, превращался в пыль и остался на плаву лишь благодаря усилиям В.З.Драчева. Заслуга В.В.Топчего и в том, что он, когда понял, что в связи с усталостью, возрастом, несогласием с предыдущей областной властью не сможет дальше продуктивно работать, чтобы сохранить компанию, передал контрольный пакет акций новой команде с условием, что компания сохранится, не будет продана и в ней не появится иностранного капитала. Мы это пообещали. У меня сердце радуется, когда я вижу наши крупнотоннажные траулеры в идеальном состоянии, несмотря на то, что некоторым из них 30 и более лет. Очень сложно их содержать в таком состоянии, но мы это делаем. Мы стараемся, чтобы были достойная зарплата, условия труда и питания у экипажей. И я вижу, какие спокойные лица у работников Океанрыбфлота, как они одеты.

- Успехи Океанрыбфлота во многом зависят от внимания к людям, которые здесь работают?

- Любое начинание мертво без человека. Когда мы организовывали первый кооператив и когда я спрашивал у более солидных бизнесменов, приезжавших из Японии, Австралии, Кореи, что самое главное для бизнеса, они всегда говорили именно это. Если у нас будет красивый корабль, но человек, приходя с моря, не будет получать зарплату, никакой работы не будет. Если матрос не будет четко уверен, что он придет и получит достойную его работы заработную плату, он работать не будет. Построй сотни кораблей, 20 таких зданий, как Океанрыбфлот, но не плати зарплату – никто работать не будет. Это только рыба ищет, где глубже. А человек – где лучше.

- Акрос, колхоз им. Ленина, городской рыбокомбинат ведут сегодня розничную торговлю в краевом центре. А Океанрыбфлот?

- И у колхоза им. В.И.Ленина, и у Акроса есть маломерные и среднетоннажные суда, которые работают в прибрежной зоне. Суда Океанрыбфлота – крупнотоннажные и работают в основном в экономзоне. Мы свою продукцию поставляем в Москву, Санкт-Петербург, Новосибирск и на внешний рынок. Несмотря на это, все равно некоторая часть продукции (к примеру, печень минтая, часть кальмара, часть прилова) идет на камчатский рынок. У нас нет фирменных магазинов, потому что нет такого количества поставляемой на полуостров продукции, но потребности Камчатки в некоторых рыбных продуктах мы закрываем.

- Глава Росрыболовства А.Крайний зовет сейчас рыбаков в Мировой океан. Не слишком ли рискованное это занятие? Готов ли Океанрыбфлот двинуть свои суда на лов скумбрии, сайки, тунца, антарктического криля и т.д.?

- Позиция А.А.Крайнего понятна – человек на такой должности должен мыслить масштабно. Но, к сожалению, есть цепь проблем, которая не позволяет Океанрыбфлоту это сделать. В первую очередь, возраст судов. С таким старым флотом выходить в открытый океан невозможно. К тому же должна быть поддержка государства тех предприятий, которые выйдут ловить в Мировой океан. Сейчас мы ее не видим. Более того, государство работало против рыбаков, организовывая губительные для рыбной промышленности аукционы. Как же так – я покупаю по 600 долларов тонну рыбы в воде, выхожу в Охотское море, а там – целая вереница сложностей, которые не дают выловить рыбу.

Я был в Лос-Пальмасе (район Мавритании) в 2000 году. Полетел туда, когда мы поняли, что не сможем выдерживать аукционы. Грустное зрелище – после Советского Союза все развалилось. Не стало экспедиций, полпредств. Я видел остовы кораблей СССР - это были базы, крилеловы. Лос-Пальмас превратился в большое кладбище кораблей из Украины, Грузии и других республик бывшего Советского Союза.

- Чтобы камчатские рыбаки вышли на просторы Мирового океана, государству мало сказать: "Идите"?

- Государство может сказать что угодно. Но чтобы это выполнить, нужно создать условия. Так не бывает: "Вот вам открытый океан, идите и работайте". Нужна цепь мероприятий, которые должно провести государство. Мы хотим пойти, чтобы не зависеть от ОДУ или чиновника. Но с нашими старыми судами просто не можем это сделать. Они могут прийти в воды Атлантики и остаться там навсегда. Океанрыбфлот не хочет оставить гнить свои суда где-то в Мавритании. Были случаи, когда судовладельцы бросали экипажи в иностранных портах. Мы не можем себе такого позволить – нам здесь жить, у нас здесь дети, бизнес.

- Варясь в рыбацком котле, можете ли Вы выделить основные "тормозы", мешающие рыбакам работать эффективно и прибыльно?

- Рыбак (человек, который организовывает рыбный промысел) не чувствует уверенности в завтрашнем дне. Он вышел сегодня, отработал – но будет ли так и завтра? Я все же надеюсь на то, что новому молодому губернатору, которого я искренне уважаю, удастся создать спокойный климат и доброжелательную обстановку для рыбного бизнеса. Чтобы последний мог полностью отдаться работе на благо края. Рыбный бизнес и люди Камчатки – великолепны. Не потеряны еще навыки работы. Чего греха таить – население Камчатки стареет. Средний возраст рыбака – все выше. Молодежь, видя творящуюся в рыбном бизнесе вакханалию, не очень охотно идет туда. А если идет, то не для того, чтобы серьезно им заниматься: "У меня есть ведерко для икры, есть марля. Кинул сеть: зацепил – хорошо, нет – потерял немного". Рыбный бизнес не должен работать по принципу "День прошел - и слава богу". Если создать условия, он даст такую отдачу, что она почувствуется в течение года. Люди начнут работать по-другому. Мастерство капитанов Камчатки, бригадиров ставных неводов, организаторов бизнеса – безгранично. Не будут вставлять палки в колеса, администрация даст доброжелательный импульс – Камчатка из дотационного превратится в процветающий регион.

- Многие рыбаки утверждают, что без перелова лимитов невозможен нормальный финансовый результат. Так ли это?

- Нельзя говорить о том, что мы перелавливаем. Камчатка недоосваивает выделенные ей квоты. В том, что она не ловит, виноваты не рыбаки, а руководители области и ее рыбной промышленности, которым не нужна была мощная рыбная отрасль. Делали они это, я уверен, сознательно, лоббировали свои интересы. Многие говорят, что это позиция нефтяников или газовиков, зарубежных капиталистов. Я это частично допускаю. Но мне кажется, что когда рыбы много, а ее не дают ловить - такого не может быть. Как может наука определить вылов на следующий год, если ей не дают данные о вылове этого года? Кто "спускает" официальные данные? Какой-то чиновник из Москвы – вчера он руководил электрическими сетями, посадят на баню – баней. Сегодня его посадили на рыбу. Ему глубоко безразлично, что будет с Камчаткой. Он знает Россию только в пределах Садового кольца. Дали, к примеру, на ставной невод (пассивное орудие лова, привязанное к берегу и не способное "побежать" за рыбой) 100 тонн горбуши, но ни килограмма нерки или чавычи. Проверяющие органы посмотрели, что в 10 тоннах прорези, из которой вытащили в том числе 2 тонны кеты, 2 тонны нерки, тонну корюшки – и все конфисковали. Невозможно регулировать промысел Камчатки, Сахалина из-за Садового кольца.

Сейчас позиция губернатора и всех рыбаков: "Давайте работать на Камчатский край". Потому что непонятно – как можно жить в таком богатейшем регионе и говорить о том, как мы плохо живем.

- Собирается ли Океанрыбфлот обновлять свой флот и развивать береговую обработку?

- Основываясь на внимании к рыбной промышленности, на тех положениях, которые декларирует Госкомрыболовство, Океанрыбфлот планирует большое обновление флота. Мы будем выходить на верфи (прежде всего российские), чтобы строить суда нового поколения с учетом опыта немецких и норвежских фирм. Возможно, это будут крупнотоннажные траулеры типа БАТМов, возможно – стеркодеры.
У нас есть предпосылки для развития береговой переработки, и об этой перспективе мы думаем. Нам надо увидеть, что хочет правительство от рыбопромышленников, что дальше будет за призывами развивать переработку рыбы на берегу. Если правительство и Госкомрыболовство продолжит обдуманную и обоснованную политику развития береговой переработки, Океанрыбфлот готов это делать. У нас есть великолепный пирс, в плане – постройка 10 000 -тонного холодильника, есть свои транспорты. Тем более, что перспективы развития береговой обработки раньше не было – ведь электроэнергия стоила сумасшедшие деньги! Теперь такие перспективы появились. Компания должна быть как дерево, "многоветвистой" - работать и в прибрежке, и в экономзоне, и в береговой обработке. Тогда у нее появится перспектива развития, она будет прочно стоять на ногах и будет полезной для Камчатки.

- Нет ли у Вас ощущения, что плохие времена остались позади? Что Вам видится впереди?

- Я по натуре оптимист. И сейчас мой оптимизм подкрепляется тем отношением к рыбной отрасли, которое демонстрирует правительство. Нашим губернатором тоже делаются реальные шаги для развития края. Я хотел бы обратиться со страниц уважаемой газеты ко всем рыбопромышленникам и жителям Камчатки – хватит склок, хватит чувствовать себя временщиками! Мы были искусственно разобщены. И с объединением края, с выборами в парламент и Законодательное собрание появилась реальная возможность объединиться и вместе работать для благополучия региона. Я лично уверен и надеюсь, что смогу это сделать. И за это я буду бороться до конца. Сейчас у меня есть надежда, что все должно получиться. У нас это единственный шанс. Если сейчас не получится – не получится никогда.

www.rybak.com.ru