Когда вернется рыбный день |Средние цены на продукты у сельхозпроизводителей и в розничной торговле

В ближайшие десять лет российские поставки продовольствия на мировой рынок должны "догнать" в денежном выражении экспорт газа, заявил во время "Делового завтрака" в "РГ" министр сельского хозяйства Александр Ткачев.

Но для начала надо обеспечить едой себя. Поэтому у минсельхоза большие планы. Во-первых, навести порядок с землей: ужесточается наказание за использование сельхозучастков не по назначению, уточняется возможность работы иностранцев на российских угодьях. Во-вторых, в ведомстве обещают ударными темпами развивать производство молока, мяса, тепличных овощей, фруктов. В-третьих, министр пообещал хорошее российское вино. В-четвертых, нормальные условия жизни в деревне. Сейчас село ежегодно теряет 1,5 миллиона человек, а решать большинство задач предстоит деревенским жителям. Конечно, поговорили и о конкурентах производителей российского продовольствия.

Александр Николаевич, в чем заключаются изменения земельного законодательства, подготовленные вашим ведомством?

Александр Ткачев: Предлагаем ввести новый порядок изъятия участков, входящих в категорию земель сельхозназначения, в том случае, если они используются ненадлежащим образом.

Таких примеров, уверен, немало. На сельхозучастках вырастают коттеджи или земля просто зарастает лесом и сорняками. Наше предложение заключается в том, что если сельхозземля не используется по назначению в течение трех лет, ее надо изымать через суд. Сейчас это срок составляет пять лет. Затем государство продает изъятый участок на публичных торгах, при этом начальная цена определяется как кадастровая или рыночная стоимость участка. Но из начальной стоимости предлагается исключить расходы на приведение участка в состояние, пригодное для производства сельхозпродукции. Например, это касается его очистки от кустарников.

Начальная цена земельного участка при проведении повторных публичных торгов в случае, если первые признаны несостоявшимися, снижается на 25 процентов. Дальше по результатам торгов, местная власть передает его в другие, честные и хозяйственные руки. Если и во время повторных торгов не найдется покупатель, регион обязан приобрести его в госсобственность по цене, равной 50 процентов от начальной цены земельного участка на повторных публичных торгах.

А кто будет давать заключение о том, что сельхозземля используется не по назначению?

Александр Ткачев: Полномочиями по сбору и фиксации информации о состоянии и фактическом использовании земельных участков сельскохозяйственного назначения в стране наделен Россельхознадзор. Соответственно наша подведомственная надзорная служба и может подавать такие сведения. После этого региональная власть в течение одного месяца должна подать в суд иск об изъятии участка. Параллельно - установить запрет на совершение любых сделок с ним. Затем обеспечить продажу такого участка на публичных торгах. Разумеется, к ним не будут допускать бывших нерадивых и недобросовестных владельцев.

Новый собственник будет обязан обеспечить целевое освоение сельхозземли, начиная с первого периода полевых работ.

Это удивительно, что на землю может не быть спроса. Иностранцы в очередь выстраиваются. Вот, например, бизнесмен, инженер-агроном Мартин Томас Треспу из аргентинской провинции Сальта спрашивает: правда ли, что в России насчитывается 40 миллионов гектаров неиспользуемых льготных земель для ведения сельского хозяйства? Могут ли иностранные инвесторы поучаствовать в проектах на этих территориях?

Александр Ткачев: У нас действительно много неиспользуемых земель. Сейчас их становится все меньше, в том числе по причинам, которые я назвал выше. Точно знаю, что в ближайшие годы нам надо дополнительно ввести в оборот не менее 10 миллионов гектаров.

Что касается иностранных инвестиций, то, конечно, государство видит свою функцию в том, чтобы создавать для этого условия, и мы понимаем, что основа для принятия многих инвестиционных решений - это взаимоотношения, связанные с использованием земли. Я не имею в виду коллег из Аргентины, но вынужден, к сожалению, констатировать, что сейчас участки, предоставленные некоторым иностранным лицам, используются с нарушением требований земельного законодательства - плодородный слой перемешивается с полиэтиленовой пленкой, захламляется отходами производства, массово применяются незарегистрированные в установленном порядке пестициды и агрохимикаты. Поэтому в ближайшее время мы планируем уточнить законодательство в этой сфере, чтобы добиться уважительного отношения и бережного обращения с нашей российской землей.

Вы имеете в виду, прежде всего, угодья на Дальнем Востоке и в Забайкальском крае?

Александр Ткачев: В том числе. На Дальнем Востоке имеется порядка 5,5 миллиона гектаров сельхозугодий. А в странах Азиатско-Тихоокеанского региона проживает примерно 40 процентов населения планеты. Это огромный рынок, который надо насытить. При этом, по данным Росреестра, у нас в стране в собственности или аренде у иностранных граждан находится около 12 миллионов гектаров земли. Для наведения порядка мы предлагаем уточнить положения законодательства, касающиеся предоставления участков в аренду иностранным лицам. Это раз. Минимальный и максимальный срок аренды участка категории земель сельхозназначения для иностранцев должны составлять 3 и 15 лет соответственно. Это два. И это важно, потому что в развитых странах, в частности в США, землю в аренду не дают на 49 лет, как это делается в России. Дальше, общая площадь участка, на котором будет работать иностранное лицо, не должна превышать 10 процентов территории муниципального образования. Это три.

Есть еще ряд важных требований. Например, юридические лица обяжут раскрывать информацию о фактических владельцах при подаче документов в Росреестр для регистрации сделок. Кроме того, прописаны важные условия, которые надо выполнить для оформления договора аренды. Например, не менее 75 процентов создаваемых новых рабочих мест на предприятии, размещенном на нашей земле, должно быть предоставлено российским гражданам. Также иностранному арендатору придется подтверждать целевое использование земли. Не должно быть никаких долгов по налогам и сборам. Более того, потребуется предоставить финансовую гарантию, чтобы подтвердить свою состоятельность. Мы также предлагаем запретить передавать право аренды третьим лицам, предоставлять его в залог или получать право на аренду без проведения торгов. Предусмотрен целый ряд условий, которые иностранный гражданин должен соблюсти, прежде чем арендовать участок в России.

Резюмируя, отвечу, что мы не против того, чтобы на российской земле работало разумное число добропорядочных, крепких иностранных инвесторов, имеющих финансовый запас, четкую цель и задачу осваивать участки для производства продуктов питания.

И еще важен такой момент: земля в России есть, но мы должны производить столько, сколько сможем потребить и продать. С учетом транспортной логистики не все можно экспортировать или употребить на корма. Невыгодно, например, везти зерно из Сибири на Дальний Восток, оно "золотым" будет.

И, конечно, чтобы освоить 10 миллионов гектаров, о которых я сказал, нужны ресурсы, средства, техника, экономические предпосылки. И чем дальше от центра, тем слабее экономика, тем сложнее получить кредит в банке. Поэтому, возможно, стоит еще подумать о льготной продаже техники, скажем, с 50-процентной скидкой. Опять же для тех, кто будет возвращать землю в оборот, надо предусмотреть дотации. Нужны экономические стимулы. Без денег мы эту проблему не решим. Это ведь не земля вокруг Москвы, это Сибирь, Дальний Восток.

А у нас хватит в деревне людей, которые могли бы эти планы реализовать?

Александр Ткачев: Примерно 30 миллионов человек живут в сельской местности, но эта цифра уменьшается, отток трудоспособного населения составляет примерно 1,5 миллиона человек в год. Я понимаю, о чем вы спрашиваете. В деревне нужны нормальные детские сады, школы, больницы, нормальные дороги, в конце концов. Это требует огромных денег и много времени. Если честно, на решение инфраструктурных проблем российской деревни уйдет не одно десятилетие. У нас принята стратегия устойчивого развития сельских территорий. В сентябре правительством утвержден план мероприятий. Речь идет о конкретном наборе действий до 2030 года. Задача - стабилизировать численность сельского населения на уровне 35 миллионов человек. Увеличить продолжительность жизни на селе до 75 лет. А соотношение зарплаты к среднему значению в экономике страны должно возрасти с текущих 60 до 80 процентов. Вопрос качества и условий жизни деревенских жителей выходит на первый план во внутренней политике государства. И все это напрямую зависит от успешности развития АПК.

 При этом нельзя забывать и о новых технологиях. То, что делали вчера 10 тракторами 100 человек, сегодня можно сделать двумя мощными машинами с гораздо меньшим количеством людей. Поэтому надо думать, чем будут заняты остальные.

Можно занять их, например, переработкой. Мы экспортируем преимущественно сырье. Вывозим зерно - завозим муку и макароны, вывозим минтай - завозим крабовые палочки. И даже запрещенная норвежская рыба, говорят, в итоге заплывает к нам через белорусские заводы, потому что в стране не развита собственная переработка.

Александр Ткачев: Вы все правильно сказали. Но, замечу, что газ, который мы также продаем, это сырье. То же - с нефтью. И вот цифры: газа мы продаем примерно на 50 миллиардов долларов. Экспорт продукции ВПК оценивается в 15 миллиардов. АПК - уже в 20 миллиардов. А 10 лет назад экспорт российского продовольствия оценивался в 3 миллиарда. Это полезные цифры. Мы заставляем многих политиков и инвесторов задуматься о том, что не стоим эти годы на месте. Вспомните, 15-20 лет назад мы завозили зерно в страну огромными кораблями, у нас даже портовая инфраструктура была нацелена только на прием, а не на отгрузку. А в прошлом году Россия продала за границу 30 миллионов тонн зерна. Кстати, в структуре общего продовольственного экспорта примерно 70 процентов - это зерно, 10 процентов - рыба, немного начинаем продавать свинину и мясо птицы.

Экспорт готовой продукции с высокой добавленной стоимостью - это следующий шаг. Я уже сказал про мясо, в этом году экспорт свинины оценивается в 15 тысяч тонн, мяса птицы - в 70 тысяч. И на российскую свинину и мясо птицы все больше желающих. Но при этом я четко понимаю, что нам еще расти и расти. Часто привожу пример Дании, где условно на 5 миллионов жителей 20 миллионов голов свиней. А в России на 146 миллионов человек - 10 миллионов. Но в Дании нет углеводородов, нет экспортного сырья. У нас есть. Но при этом мы, конечно, должны параллельно развивать переработку сельхозпродукции. Потенциал огромный, уверяю. К тому же мы сейчас создаем при минсельхозе Координационный совет по развитию и поддержке экспорта сельхозпродукции. Лет за десять догоним экспорт газа в денежном выражении.

Когда вернется рыбный день

О рыбе. Читатели спрашивают, правда ли, что Росрыболовство могут забрать у минсельхоза и переподчинить правительству?

Александр Ткачев: Мне об этом ничего не известно. Это слух. У нас, наоборот, большие планы. С этого года субсидируются инвестпроекты в области аквакультуры. Более того, мы стоим на пороге принятия нового законопроекта, важного для рыболовецкой отрасли. В нем немало нововведений, например, касающихся совершенствования механизма распределения квот добычи (вылова), в том числе предусматривающего обоснованные обязательства к пользователям ресурсов. Это даст возможность четкого планирования будущей работы нашим рыболовецким компаниям. Срок действия договоров о закреплении долей квот добычи хотим установить в 25 лет взамен предусмотренного сегодня 10-летнего срока. В законе также будут прописаны стимулы для развития производства российских рыболовецких судов. У нас всегда эта отрасль была развита, хотя при этом покупали импортные суда. Развитие собственного судостроения в итоге должно повысить качество переработки рыбы, нам нужны новые технологии. Кроме того, необходимо развитие портовой инфраструктуры в Приморском крае. Пока же более миллиона тонн своего улова храним в корейских портах, потому что там есть холодильники.

В советское время в одной приволжской газете писали примерно так: "Если вы хотите, чтобы ваши гости были довольны, обязательно угостите их хеком". Делали это для того, чтобы продать хека, его никто не хотел покупать. А сейчас-то эта рыба по цене к мясу приближается.

Александр Ткачев: Да, хека было много, а теперь его нет. В кубанских станицах мне рассказывали, что лет сто назад рыбой, не помню ее название, вообще печки топили. Потому что рыбы было больше, чем дров. Чего-то становится больше, чего-то меньше. Но цену определяет рынок. Нам же нужно создавать инфраструктуру в Приморье, на Сахалине, Камчатке, и развивать логистику, ведь надо везти рыбу за тысячи километров по российским городам. Но самое главное, нам нужен один большой рыбный порт, где будет сосредоточена большая часть улова, за которым будут приезжать представители всех торговых сетей. Там же нужна рыбная биржа. Так во всем мире устроено. Так что задач здесь много.

Холодильники нужны не только для рыбы. В этом году ожидается хороший урожай почти по всем позициям, в том числе и по картофелю. Но вот наши эксперты, да и читатели говорят, что аграрии снова столкнутся с дефицитом овощехранилищ и опять немалая часть урожая пропадет. А значит, и цены вырастут.

Александр Ткачев: Добавлю, что эта проблема касается не только картофеля. До недавних пор мы преимущественно ели импортные фрукты, например, яблоки и виноград, которые прекрасно растут в России, именно по той причине, что урожай, собранный в сентябре, не могли сохранить до весны. Да, нужны современные хранилища, холодильники, оптово-логистические центры, чтобы можно было поставлять в магазины отечественные овощи и фрукты круглый год.

Но надо понимать, что такие вопросы не решаются одним щелчком. Чтобы закрыть существующий сегодня дефицит хранилищ, по разным оценкам, потребуется от 5 до 10 лет. Речь идет о строительстве серьезных технических капитальных сооружений стоимостью от 300 тысяч до 1,5 миллиарда рублей каждое, необходимы солидные инвестиционные вложения. Поэтому сейчас принята целая программа по созданию плодоовощехранилищ. И чтобы снизить затраты, на строительство хранилищ из бюджета будут выделяться деньги и на субсидирование процентных ставок по кредитам, и на возмещение затрат, связанных с капитальным строительством. Это новая форма государственной поддержки. Очень хорошо, что принято решение о поддержке такого важного направления.