Рыбная отрасль выживает наперекор всему
В жизни российских рыбаков произошло одно из важнейших событий, которое определило их судьбу до 2018 года - 10-летнее закрепление за компаниями долей квот. Об этом сообщает https://www.fishnet.ru/ со ссылкой на Вести.
"Совершенно очевидно - страшилки о "черном переделе", которыми пугали отрасль, не сбылись, - говорит президент Ассоциации добытчиков минтая Герман Зверев. - Все добросовестные пользователи получили право на наделение десятилетними долями".
В частности, на Дальнем Востоке восемь крупнейших компаний, имевшие квоты на добычу в зоне, определяемой международными договорами РФ, доли получили. По шельфовым зонам подтверждены заявки 297 компаний, оставлено без рассмотрения 67. Без рассмотрения оставлена 191 заявка на "прибрежку" при допущенных 321.
Как заявил глава Росрыболовства Андрей Крайний, конкурсная комиссия не допустила к рассмотрению заявки от "рантье, которые не имеют флота и до сих пор просто сдавали в аренду свои доли квот".
С просьбы оценить это событие мы начали разговор с камчатским представителем в Совете Федерации, заместителем председателя комиссии СФ по национальной морской политике Борисом Сорокиным и известным рыбопромышленником, депутатом Законодательного собрания края Василием Полукаровым.
В. Полукаров: Начну с того, что руководитель Федерального агентства по рыболовству Андрей Крайний сделал для рыбной промышленности России много позитивного. Никогда рыбак не был так защищен, как сейчас. За ним на 20 лет закреплены рыболовные участки для промысла лосося. И он на эти 20 лет может планировать свою работу и жизнь. Закрепление долей на 10 лет еще больше поможет ему чувствовать себя хозяином своей судьбы. Созданы все условия для того, чтобы честные компании, чья история и деятельность прозрачны, могли развиваться с пользой и для себя, и для страны.
Я как рыбак благодарен Росрыболовству, правительству, местным властям, лично губернатору Алексею Кузьмицкому за то, что они работают на укрепление нашего рыбного хозяйства.
Но меня беспокоит следующее. Решая, кому предоставить участки и доли, государство спросило со всех компаний одинаково. Все были в равных условиях. И справедливо, что право осваивать федеральный ресурс получили те, кто вкладывал свои доходы не в покупку домов за границей, а в развитие своего дела, строительство береговой базы, модернизацию флота. Есть и другой тип "рыбака" - "диванный", который сам не работал, не имел флота, "случайно" получал квоты и торговал ими. Такие сегодня ничего не получили и теперь кричат в один голос: надо оставить все, как было. Более того, подобные разговоры уже ведутся на уровне ассоциаций рыбаков.
Это неправильно. Будущее должно быть за теми компаниями, которые работают, дают работу другим, исправно платят налоги. А те, кто не хочет так жить, должны уйти из бизнеса и не мешать.
Б. Сорокин: Закрепление долей по поданным заявкам - результат того, насколько ответственно те или иные компании относятся к своей работе, к своему будущему. Одно очень известное камчатское предприятие подало заявочные документы в папке, на которой было написано название совершенно другой фирмы. Многие даже не знали, какие документы и до какого числа подавать. Представляли липовые справки из налоговой, копии документов, не заверенные нотариально. Безобразный подход. А ведь их будущее - в этих долях.
Нам приходилось вмешиваться в процесс, чтобы такие компании не остались без работы совсем.
- А зачем же вы разгильдяям помогали? Может, лучше было их оставить без долей?
Б. Сорокин: Я помогал Камчатке. Если бы край в лице этих компаний потерял часть долей, их бы получили в Приморье или в другом регионе. Так что приходилось работать за тех, кто сам не работал. А ведь надо привыкать к тому, что условия и требования будут все жестче.
В. Полукаров: Предварительно, по результатам закрепления долей за Камчаткой недосчитались порядка сорока восьми компаний. Борис Аркадьевич, если бы не Ваше вмешательство, то недосчитались бы и семидесяти - только потому, что кто-то не сумел правильно подать документы. Это говорит о том, как такие компании "хотят" работать.
Я много лет отработал на приемке лосося и видел подобные примеры в жизни. Кто-то готовится к промыслу с зимы, другие вспоминают о нем только летом. У одного невод берет тысячу тонн, у другого - пятнадцать тонн, потому что у него или катер не готов, или бригада пьяная. Но труд рыбака все расставил по своим местам. В этом смысл конкурсов по закреплению ресурсов - спросить с компаний по результатам их работы за последние годы.
- А где гарантия, что, получив долю, компания не распродаст флот и не превратится в того же "диванного рыбака" - рантье?
Б. Сорокин: Так не будет: получил квоту и делай с ней, что хочешь. Мы не собираемся сидеть сложа руки. Каждый год будем подводить итоги освоения квот. Компании ждет большая ревизия. Ее давно стоило бы провести. Но многим это было не надо.
- Андрей Крайний поставил задачу перед отраслью вернуться в Мировой океан. На ваш взгляд, насколько это реально?
Б. Сорокин: В свое время губернатор Камчатской области Михаил Машковцев ездил в Чили и Перу. Планировалось, что наши компании будут ловить рыбу у их берегов. Я тогда был гендиректором "Океанрыбфлота". Нам предлагали отправить туда флот. Мы отказались. Сначала надо проделать определенную государственную работу: создать в тех странах представительства, ремонтную базу, базу транспортного и танкерного флота. Частные компании с этой задачей своими силами не справятся. Тем более, наш рыболовный флот стареет. Посмотрите на его кладбища во Владивостоке. Не все относятся к свои судам так, как "Океанрыбфлот".
- У мирового финансового кризиса оказались положительные стороны. Например, падает цена на топливо. Насколько легче стала от этого жизнь рыбаков, если шестьдесят процентов в себестоимости их продукции - затраты на топливо?
В. Полукаров: Да, цена падает. Хотя не так быстро, как хотелось бы.
Б. Сорокин: Это не та цифра, которая сильно поможет рыбакам. Даже в этих условиях для сельского хозяйства затраты на топливо дотируются.
Недавно на правительственном часе в Совете Федерации выступал глава Минсельхоза Алексей Гордеев. Он озвучил такую цифру: на поддержку сельского хозяйства дополнительно будет выделено 25 млрд руб-лей. Из этих денег рыбная отрасль получит чуть более 3 млрд, но только на рыбоводство. Но разве рыбному хозяйству легче, чем сельскому?
- С 1 января 2009 года все уловы и продукты их переработки подлежат обязательной доставке на таможенную территорию России. Как вы считаете, наш берег готов принять такие объемы рыбопродукции?
Б. Сорокин: К тезису о том, что вся рыба должна поступать на берег, надо подходить очень осторожно. На первый взгляд - благо. А в жизни получается: постановление есть, а механизма его исполнения нет. Пограничники и таможенники говорят, что не готовы. Но январь - уже на носу. Предлагают в качестве временной альтернативы электронное декларирование.
Считаю, что более целесообразно рыбу, добытую в экономзоне, перерабатывать на судах. Модернизировать перерабатывающие суда - более быстрый путь, чем готовить для этих целей береговую инфраструктуру. Кроме того, пока рыбу доставят до берега для переработки, она потеряет в качестве.
Если же в приказном порядке направлять рыбу на берег и разрешать ее продажу только через биржу, разве это рыночная экономика? Рыбак должен сам решать, какую продукцию ему выгоднее производить и где ее продавать.
- Как вы оцениваете приказ ФАР № 219, который вывел ряд объектов промысла из списка "ОДУемых"?
Б. Сорокин: На мой взгляд, документ требует дополнительного осмысления. Пока сложно его оценивать. На Дальневосточном научно-промысловом совете будем говорить, в том числе, и об этом приказе.
- 2008 год стал переломным для рыбаков. Прошло долгосрочное закрепление лососевых участков и долей. Принят ряд революционных приказов и постановлений. В то же время разразился мировой финансовый кризис. Как все это отразится на будущем отрасли?
Б. Сорокин: Я осторожный оптимист. Много делается хорошего. Но лучше не торопиться там, где можно натворить беды. Главное, чтобы рыбака заметили и услышали. А для этого нам необходимо объединение. Примером может служить Дальневосточная ассоциация добытчиков минтая, инициаторами создания которой мы были. Она активно работает с Москвой, с Всероссийской ассоциацией рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров.
На сегодня Камчатский край защищает интересы рыбаков только через свое Законодательное собрание. Но одно дело, когда только Заксобрание выступает с инициативой. Другое - когда эту инициативу поддерживают все заксобрания рыбацких регионов и крупные ассоциации рыбаков.
В. Полукаров: Я уважаю нефтяников за то, что они смогли создать единую цепь - от мастера буровой вышки до премьер-министра. И она не рвется. А вот в рыбной промышленности, как в нашем футболе: все в нем понимают, но играть не умеют. Кто только отраслью не руководил, как только ее не реформировали! Нас заставляли покупать на аукционах рыбу в воде. Фактически продавалась вода Охотского моря - по шестьсот долларов за тонну!
Но "Океанрыбфлот", колхоз имени Ленина, БАМР, "Камчатимпэкс" и другие сильные компании даже в этих тяжелых условиях выстояли, продолжают работать. Мировой кризис ударил по многим отраслям. Падают цены на нефть, золото. А рыбаки как работали, так и работают. Потому что продовольствие нужно во все времена.
Рыбная отрасль выживает наперекор всему. А если ей еще грамотно помочь, то и вопросов нет.
Сегодня много говорится о стратегии развития Камчатки. Я за то, чтобы здесь добывали и нефть, и газ, и золото. Но ведущей отраслью останется рыбная. Сегодня 60 процентов экономики Камчатки завязано на рыбу. Один рыбак создает 12-14 рабочих мест. И так будет еще долго.
Источник: Вести
